Самоход. «Прощай, Родина!» - Страница 24

– В штаб дивизиона идти надо, только где он сейчас? За трое суток, что связи нет, он мог передислоцироваться. Оружие есть?

Виктор похлопал по кобуре револьвера.

– Из такого только застрелиться. Иди найди себе автомат или винтовку.

Виктор направился к разбитым пушкам, потом в сторону ополченцев. Он видел винтовки с гнутыми стволами или с расщепленными осколками ложами. Наткнулся на убитого ночью диверсанта – из-под него выглядывал ствол автомата. Ополченцы должны были собрать оружие, но то ли не увидели, то ли побрезговали прикасаться к трупу…

Ухватившись за одежду, Виктор перевернул убитого и поднял автомат. Отщелкнул магазин – пуст. Но на поясе подсумок с двумя запасными. Виктор расстегнул на убитом пояс, снял подсумок и повесил на себя.

Автомат – оружие ближнего боя. Он создает высокую плотность огня и при внезапном столкновении с противником просто незаменим. Одно плохо – на триста метров, а то и ближе в цель не попадешь. Но все же он лучше, чем «наган».

Виктор вернулся в лес, к грузовику. Увидев в его руках автомат, комбат удовлетворенно кивнул.

– Я решил искать свой дивизион, – сказал он. – Идем.

– А что, грузовик не на ходу?

– Разве ты умеешь управлять машиной?

В предвоенные годы даже велосипед был неслыханной роскошью, а легковые машины имелись в автопарках райкомов ВКП(б) или исполкомов. В личном же владении – по пальцам руки пересчитать можно, в основном – творческой интеллигенции да при наемных водителях.

А для Виктора умение водить автомашину было делом обыденным, еще отец в детстве учил его ездить на «Москвиче».

– Дело простое, – ответил Виктор.

– Садись, попробуй, – комбат явно повеселел. На машине до штаба можно добраться быстро, да если еще штаб в другое место перебрался, поездить придется в поисках.

Виктор уселся за руль. Единственное, с чем он замешкался, – так это со стартером. Мотор не ключом запускался, как на современных машинах, а отдельной круглой педалью. Но он все-таки понял, завел мотор, прогрел его немного. Бак был заполнен бензином наполовину.

Комбат уселся на сиденье и положил автомат на колени.

– Трогай.

Маломощный мотор тянул ровно, но баранка была тяжелой, никакого гидроусилителя не было. И коробка передач переключалась с хрустом. На педаль тормоза приходилось давить изо всех сил. В общем – управлять грузовиком мог настоящий мужчина.

По грунтовке они выбрались к перекрестку.

– Куда?

Комбат сверился с картой:

– Давай направо.

Судьба отвела их от беды. Если бы они поехали прямо, наткнулись бы на заслон, а фактически – засаду из диверсантов. А левая дорога через пяток километров уже была захвачена немецкими мотоциклистами.

Пустой грузовик немилосердно трясло на ухабах разбитой грунтовки – не дорога, а направление. Сколько танков и другой техники прошло по ней за три месяца войны – не счесть. А еще приходилось объезжать воронки от снарядов и бомб.

Съехали по небольшому уклону, миновали небольшой бревенчатый мост, впереди – роща.

Комбат закричал:

– Стой! Там самоходки стоят, как у нас были. Только из нашей бригады.

Самоходки стояли на опушке и были хорошо замаскированы, но комбат разглядел знакомые неуклюжие силуэты.

Они подъехали. Комбат выпрыгнул из кабины, нашел командира батареи. Оказалось – пушки их дивизиона, фактически собранного из остатков разбитых батарей. Три самоходки – это было все, что осталось от дивизиона.

Узнав, где штаб, комбат поспешил к полуторке.

– Едем! Он в деревне, тут всего три километра.

Ехать действительно пришлось недалеко.

В деревне царила суматоха, бойцы выносили из изб ящики и грузили в машины.

Комбат успел в штаб в последние минуты – командование перемещалось дальше в тыл. Боеспособность дивизиона была утрачена, три самоходки оставили на танкоопасном направлении. А дивизион должен был отводиться в тыл, пополняться техникой и личным составом.

После коротких переговоров комбат уселся в кабину.

– Трогай за колонной.

Шесть грузовиков дивизиона уже начали движение, поднимая клубы пыли, и Виктор на полуторке пристроился за ними.

Комбат привалился к дверце и задремал – ночь-то оказалась бессонной.

За шумом мотора Виктор не услышал, как на колонну свалились два «мессера». От шедшего впереди грузовика полетели куски бортов, он вильнул в сторону и съехал в кювет.

Над полуторкой с ревом на малой высоте пронесся истребитель с черными крестами на крыльях, а следом за ним зашел в атаку на пологом планировании еще один.

Виктор ударил по тормозам, остановил машину, выпрыгнул из кабины и бросился в кювет. Комбат тоже успел покинуть кабину и залег с другой стороны дороги.

Немецкий пилот прицельно бил из пушек и пулеметов, несколько снарядов попало в мотор и кабину.

Истребители сделали «горку» и ушли, а уцелевшие бойцы потянулись к машинам. Но на ходу оказался только один грузовик.

Командир дивизиона достал из сейфа документы и печать, сложил все в вещмешок, а сейф сбросили на обочину. Бойцы и командиры залезли в кузов, но уж больно он мал! Ехали стоя, держась друг за друга, стояли на подножках у кабины.

Полуторка была сильно перегружена и скрипела рессорами на неровностях, но ехала.

Добравшись до большака, они повернули налево. От грузовика пыль поднималась столбом, и, как только водитель сбрасывал скорость, пыльное облако покрывало всех. Люди кашляли и терли руками слезящиеся глаза, размазывая грязь по лицам.

Грузовик притормозил у выбоины, пыль осела.

Виктор, стоящий у заднего борта, увидел сзади на большом удалении колонну автомашин.