Самоход. «Прощай, Родина!» - Страница 88

К оглавлению

88

Нашим выдавали смертные медальоны в виде небольшого пенала, круглого в сечении. Военнослужащему следовало заполнить бумагу с данными о себе и вложить в этот пенал. Они вначале деревянными были, потом эбонитовыми и легко повреждались.

Заполнять листок считалось плохой приметой, и многие солдаты этого не делали, потому так много было похоронено неизвестных солдат.

И для похорон у немцев были специальные мешки из плотной многослойной крафтбумаги – каждый убитый упокаивался в индивидуальном мешке. Имевшие пропитку, эти мешки долго не гнили.

Наших же бойцов хоронили в лучшем случае завернутыми в плащ-накидки – где в боевых действиях можно было взять сотни, тысячи гробов?

Немцы к войне были лучше подготовлены, но просчитались. Они полагали до морозов, до зимы все решить с Советским Союзом, но неожиданно натолкнулись на упорное сопротивление. Из блиц-крига, молниеносной войны, война перешла в затяжную. Ни боевая техника, ни обмундирование военнослужащих на морозы рассчитано не было. А на затяжную войну ни людских, ни денежных ресурсов не хватило, и гитлеровцы проиграли кампанию.

Виктор с экипажем успел уже к окончанию боя. Они даже еще постреляли немного из пушки, а танки уже встали. Может быть, они бы и дальше шли, но снаряды к концу подошли. Осколочные еще оставались, а бронебойных уже не было. Особенно плохо было с «катушками», их всего по пять снарядов на самоходку или танк выдавали, а они были самыми эффективными против бронированных целей. Да и горючее было на исходе. Ежедневно и еженедельно Красная армия продвигалась вперед, освобождая все новые и новые населенные пункты и земли от врага.

После Сталинграда и Курской дуги у немцев уже не было значительных резервов, они не могли перебрасывать крупные соединения, чтобы затыкать ими бреши. А союзники немецкие – румыны, венгры, итальянцы – воевали откровенно плохо. Пока упорно держали свой участок фронта только финны в Карелии.

Глава 10
Счастливый случай

Времени на отдых, заправку и пополнение боеприпасов дали немного. Пока немцы не успели укрепить оборону, отрыть траншеи в полный рост, капониры и забетонировать огневые точки, надо было продолжать наступление. Уже поздняя осень, и повезло, что она сухая. А дожди зарядят – о наступлении можно забыть. Дороги развезет – автомашины ни горючее, ни боеприпасы подвезти не смогут, и в распутицу, весной и осенью, обе воюющие стороны переходили к позиционной войне. Они постреливали из пушек, по ночам работала разведка, но активных наступательных действий старались не планировать.

Утром без артподготовки ринулись в атаку. Пушки у наших были – как и снаряды, но не было разведанных целей. А куда бить, если координат нет?

Немцы успели вырыть окопы и в неглубоких капонирах замаскировать пушки, но все было сделано наспех, свежевырытую землю на бруствере даже дерном для маскировки не успели обложить. Выручали немцев маскировочные сети – ими прикрывали пушки, танки.

Сети немцы применяли широко, причем для каждого времени года или местности – разные. Зеленые с нашитыми листьями из ткани летом, для осени – одни, для болотистой местности или песка – другие. Немцы вообще маскировке уделяли большое внимание, на чем многие наши бойцы пострадали. Применительно к танкистам и самоходчикам, особенно в первые годы войны, когда немецкие пушки не могли пробить броню новых Т-34 и КВ, они устраивали засады. В удобном месте укрывали два-три танка, а чаще – штурмовых орудия, маскировали так, что и с десяти шагов не разглядишь, и внезапно, с близкой дистанции, били в борт или корму, где броня тоньше. Получалось это у них неплохо.

Когда у немцев появились новые танки – вроде «тигра», «пантеры» или самоходки «фердинанд», наши танкисты тоже применили такую тактику. И только с появлением в Красной армии мощных танковых пушек 100 и 120 мм стали использовать для боя дальние дистанции. А уж с появлением СУ-152, снаряд которой просто срывал башни с танков при попадании, немцы снова стали бояться вступать в открытые боестолкновения. Только новых танков было мало и у немцев, и у наших, та же СУ-152 появилась ближе к концу войны, когда исход ее был уже ясен и предрешен.

Экипаж Виктора двигался вслед за танками. Били осколочными снарядами по окопам и пулеметным точкам. Однако немцы на нейтралке, ближе к своим позициям, установили минное поле. Подорвали один танк, другой… благо не загорелись. И экипажи уцелели, поскольку танки продолжали стрельбу из пушек, превратившись в бронированные доты.

Увидев взрывы под гусеницами, Виктор сразу скомандовал:

– Алексей, поворачивай вправо девяносто и гони!

Поворачиваться бортом к противнику опасно, на нем броня хоть толщиной такая же, как и на лбу рубки, но почти без наклона, такую пробить легче. Но если самоходка полным ходом идет, попасть в нее трудно, наводчику угадать упреждение необходимо, что сложно. Кроме того, полевые пушки на большой угол поворота не способны, надо разворачивать все орудие.

Самоходку швыряло на неровностях – Алексей гнал на полном газу. Экипаж бился о броню, люди матерились, но терпели. Дальше пошла роща, и Виктор скомандовал левый поворот. Для немцев это направление не танкоопасное, времени минировать не было.

Конечно, танк себе путь и через лес проложит, повалив деревья, но скорость при этом будет малая. В таких местах и пушек обычно не ставили. Вот мины могли, но расчет Виктора на то бил, что не успели поставить. Единственное, что беспокоило: не посадили ли в окопы к пехотинцам фаустников? На дальних дистанциях они безопасны, фаустпатроны первых серий стреляли на дальность броска гранаты.

88